Ангелы плачут в июне - Страница 47

— Никаких «но»! Одну я тебя с ним не отпущу! — заверила она меня.

Надо отдать бабуле должное — в людях она разбиралась, этого вымогателя сразу раскусила.

— Зачем же одну? Мы вот ещё и его прихватим, — Громов махнул рукой в сторону спускавшегося по лестнице Войнича. Тот остановился. — Видите, он согласен.

— Согласен на что? — недовольно уточнил спортсмен. — Куда это вы собрались, на ночь глядя?

— Искать останки Ларисы. Помнится, ты уверял, что возишь в багажнике лопату? Она и сейчас там?

— Нет, в гараже…А где…

— Ты с ними? — бабушка подошла к Войничу и окинула его цепким оценивающим взором, тот заметно напрягся, но ответил утвердительно.

— Ладно. В таком случае я, пожалуй, останусь. Поезжай, но имей в виду: за неё, — она подтолкнула меня в его сторону, — отвечаешь головой!

— Почему я?! — возмутился тот, покраснев от досады.

Громов отвернулся, издав нечленораздельный звук, подозрительно напоминающий сдавленный смешок.

— Действительно, — поддакнул полицейский, — с чего такая несправедливость? Я всё-таки в форме и с пистолетом.

— Не обижайся, но какой-то ты хлипкий на вид, этот покрепче будет, — вынесла свой безапелляционный вердикт Василиса Аркадьевна.

Наблюдать за тем как вытягиваются их лица, было сплошным удовольствием.

Я засмеялась, поцеловала бабушку и, шепнув оторопевшему Алану: «Не отставай, ангел-хранитель!» выбежала из подъезда первой.

Глава 18

Дом Никольского стоял на отшибе, фактически скрытый густыми зарослями деревьев и кустарников. Я поискала взглядом дерево с кроной в форме сердца, но не нашла ничего подходящего. Неужели его срубили? Жаль, в таком случае придётся ориентироваться наугад.

Громов съехал с трассы и остановил машину рядом с пунктом назначения. Мы подошли к дому. Войнич нёс лопату и фонари — начинало темнеть, они могли понадобиться. Калитка была заперта, мы перебрались через покосившуюся изгородь и оказались в засыпанном сухой листвой и мусором дворе. Кроме неплохо сохранившегося кирпичного дома здесь находились подвал, гараж и несколько покосившихся сараев для домашней живности. Я направилась в сторону входной двери, но Громов предостерегающе шикнул:

— Подожди! Там кто-то есть: в окне был свет — свеча или фонарик!

— Ты говорил, тут бомжи ночуют, — напомнила я.

— Может и бомжи, пойду, проверю. Ждите здесь!

— Может, лучше я? А то какой-то ты хлипкий на вид, — с усмешкой процитировал Войнич слова бабушки, похоже, ему они пришлись по душе. Громов нахмурился, но тут же вернул усмешку.

— Ну что вы, господин Войнич, я не могу рисковать спортивной гордостью страны, пусть и бывшей. — Уколол он. — К тому же вам велено девушку охранять, приступайте.

Старший лейтенант вручил помрачневшему Войничу лопату и растворился в незаметно сгустившихся сумерках.

Я без труда открыла рассохшуюся дверь подвала и нащупала на стене выключатель. Естественно, свет не загорелся. Алан включил фонарь, бесцеремонно оттеснил меня в сторону и спустился первым. Я улыбнулась, бабушка сделала правильный выбор.

В подвале было сыро, неприятно пахло испорченными солениями. На деревянных стеллажах стояли несколько взорвавшихся банок с огурцами.

Я провела ладонью по стенам, коснулась пола — тишина. И пол и стены — всё молчало. Они не видели ничего кроме консервированных овощей.

— Это не здесь, идём дальше.

Мы проверили сараи — в них тоже было чисто. На двери большого гаража висел замок. Парень, не раздумывая, сбил его лопатой. Под его натиском дверь со скрипом распахнулась. Мы вошли внутрь.

— И здесь ничего, — осмотревшись, заметил Алан. — Тут просто невозможно держать пленников, вон, окно какое.

Я вздохнула.

— Да, в том помещении окон точно не было. Нужно проверить дом — других вариантов не осталось.

— А если и там не найдём?

Я не успела ответить, тишину разорвал чей-то крик.

— Это Громов!

— Похоже, у твоего Лейстреда неприятности! Пойду, посмотрю что там.

Он отдал мне лопату и некоторое время колебался, решая можно ли оставить меня одну.

— Иди уже! Я не скажу бабушке, что ты бросил меня без охраны на вражеской территории.

Войнич усмехнулся:

— Ох, не завидую я тому, кто попробует на тебя напасть: ведьма, да ещё с лопатой — ужас! Кстати, насчёт лопаты, если что — бей прямо по голове или в живот, поняла?

Алан ушёл, а я осталась в полном тупике. Может пойти за ним, всё равно кроме дома осматривать нечего. Я с досадой отбросила лопату в сторону. Слух резанул неприятный лязгающий звук пустоты под металлическим покрытием пола. Я опустилась на колени и разгребла пыль. На первый взгляд ничего подозрительного — сплошное ровное покрытие. Я поднялась и осмотрелась. Внимание привлёк заваленный старыми шинами едва заметный крюк в стене. С трудом, оттащив шины в сторону, потянула крюк вниз — ничего. Ещё две попытки, и он медленно и тяжело поддался, сработав в качестве рычага. За спиной раздался неприятный лязгающий скрежет. Я обернулась — в полу зиял тёмный прямоугольный проём.

С сильно бьющимся сердцем осторожно спустилась вниз и сразу узнала сухой земляной пол, стены без единого намёка на окна и узкую деревянную лавку в углу, которая служила Ларисе Малининой кроватью в последние часы её жизни. Под лавкой обнаружились остатки разбитой гитары. Я провела по ней ладонью, и шея мгновенно отозвалась глухой болью, случившейся здесь трагедии.

Раздался тихий едва слышный звук за спиной, и в следующую секунду фонарь вылетел у меня из рук, а на шее снова оказалась удавка, только теперь всё происходило на самом деле и гораздо быстрее, чем во сне. Не прошло и десяти секунд, а я уже задыхалась. Разум отчаянно цеплялся за осколки уплывающего сознания, пытаясь просчитать возможные варианты действий. Но вариант у меня был только один.